В то же время произошло очень смешное событие. Царь Мидас, который тоже присутствовал на собрании, ушел неудовлетворенный. Ему не понравилась игра Аполлона и он один отдал победу Марсию. Аполлон отомстил ему, наделив его ослиными ушами. Но ведь царю негоже иметь ослиные уши. И Мидас прятал свой позор под шапкой, которую никогда не снимал. Но был один человек, который знал царскую тайну,- дворцовый парикмахер. Когда он стриг Мидаса, он видел его без шапки. Царь под страхом смерти велел ему молчать. Цирюльник боялся смерти, но неслыханная тайна, которую он знал, не давала ему покоя. Ему очень надо было кому-то довериться. Не имея сил больше терпеть, он побежал к берегу моря и выкопал там яму и что есть силы крикнул в нее: «У царя Мидаса ослиные уши!». И ему моментально стало легче. А тем временем—наверно, по велению всевышних—в том месте, где была яма вырос камыш, заросли камыша. И в то момент, когда подул ветер, камыш зашатался, зашелестел, и шелест его слился в единый голос, который нашептывал: «У царя Мидаса ослиные уши». Тот коварный шепот камыша разошелся по всей стране, и все узнали тайну Мидаса, что очень расстроило беззлобного царя, единственный недостаток которого – неумение разбираться в музыке.

       Хоть Аполлон и принадлежал к высшей аристократии богов, он охотно жил на земле. У него здесь были свои дела, с землей были связаны и давние воспоминания. Бог помнил, как однажды, когда его выгнали с Олимпа, в Фессалии он служил батраком у царя Адмета, где пас стада и играл на флейте. Хозяева преклонялись перед ним, чтобы он охранял домашних животных от волков. Аполлон мог это делать очень легко, потому что лучше всех стрелял из лука. Говорили, как будто его стрелы поражают внезапно, не оставляют следов, и потому каждую непонятную смерть объясняли гневом Аполлона.

     Еще подростком он считал себя за непревзойденного стрелка из лука и смеялся даже над Эросом и выхвалялся, что стреляет лучше него. Раздраженный Эрос вынул из сагайдака две стрелы: любви и ненависти. Стрела любви попала Аполлону в сердце, а стрела ненависти—в трепетное сердечко нимфы Дафны. Как только Аполлон подходил к Дафне, она убегала. Он гнался за ней через горы и леса, но она стала умолять матушку Землю помочь ей, и она тот час обратила ее в лавровое дерево.

     Так странно складывалось, что когда Аполлону кто-то нравился, с тем приключалось какое-то несчастье. Аполлону искренне нравился молодой Гиацинт, которого учил стрелять из лука и играть на цитре. А Зефир, божок ласкового ветра, очень любил красивого юношу и не мог перенести, что тот бросил его ради олимпийского бога. Однажды, когда Аполлон метал диск, Зефир внезапным порывом ветра так направил тот диск, что тот смертельно ранил Гиацинта. Зря сын Латоны пытался вернуть ему жизнь с помощью лекарственных трав. Юноша умер, а из его крови вырос цветок, который теперь называют Гиацинтом.

       Как бог лирики и поэзии, дирижер Олимпийского оркестра, Аполлон был повелителем муз, девяти дочек Зевса и Мнемозины (Памяти). Они жили на Геликоне и Парнасе –  вершинах беотийских гор, где бьет священный кастальский родник, но их любимым жилищем были холмы Перии у подножья Олимпа. Там цвели роскошные луга, к которым никогда не прикасалась коса, паслись животные, которые принадлежащие богам. Нынешние греки говорят, что в горах Пери живут злые духи, которые насылают безумие на тех, кто заблудился, и толкают в пропасть.

     Но раньше они насылали другое безумие — очаровательное безумство поэзии. Такую картину нарисовано в поэме «Теогония» Гесиода, которого сами музы выбрали своим жрецом.